Черный клинок - Страница 165

165

* * *

Марион все еще находилась в кабинке туалета, размышляя над тем, для чего это Джейсон Яшида так много подробно рассказывал ей о своих замыслах, как вдруг услышала, что наружная дверь в туалет открывается. Она хорошо помнила, что заперла ее, и тихонько притаилась, пристально глядя на дверь кабинки, будто стремясь разглядеть, что творится за нею. В то же время она лихорадочно рылась в сумочке, висящей сбоку, в поисках чего-нибудь такого, что могло бы послужить оружием. Господи! Да куда же девалась металлическая пилочка для ногтей? Она же вроде предусмотрительно запихнула ее в узенькое отделеньице, уходя из дому.

Наконец она нащупала пилку, но в это мгновение дверь кабинки распахнулась и на нее злобно уставилась физиономия Джейсона Яшиды. В изумлении она отшатнулась при виде ненависти, отчетливо читаемой на его искаженном лице. К ненависти примешивалась и безличная гримаса презрения. Марион моментально охватило чувство, будто она смотрит на зловонное дно тускло освещенного колодца. От одного лишь беглого взгляда на Джейсона Яшиду у нее застыла кровь в жилах.

Яшида разорвал на ней платье и сорвал с бретелек бюстгальтер, причинив ей боль. К этому моменту Марион уже справилась с первоначальным шоком и попыталась все же достать из сумочки пилку для ногтей. Но пилка встала поперек, зацепившись одним концом за какой-то другой предмет, а другим - за кольцо.

Быстро намотав на шею. Марион плотную ленту из синтетики и кружева от ее же платья, Яшида с хриплым рычанием, какое обычно издает бродячий пес, когда найдет на улице объедки пищи, так резко и сильно затянул оба конца, что она даже приподнялась на цыпочках. Она захрипела, глаза ее выкатились и налились слезами от удушья.

Сумочка упала на мокрые плитки пола, и из нее вывалилась пилка для ногтей. Но для Марион она уже никакой ценности не представляла. Яшида подавлял все отчаянные попытки своей недавней собеседницы высвободиться из смертельной петли.

Он придвинулся к ней вплотную, так что ее даже обдало жаром от его тела, пышущего словно раскаленная печь. А ей сделалось так зябко, что, кроме холода, она больше ничего не ощущала. Потом постепенно и это ощущение исчезло. На мгновение она поплыла, будто в невесомости, и тут же перестала что-либо ощущать.

Токио - Вашингтон

"Поразительный город, - подумал Вулф, оказавшись вместе с Чикой на шумных и многолюдных улицах Токио. - Он похож на какую-то удивительную крепость из силикона и стали". Всюду, куда ни глянь, в глаза бросались характерные признаки современного, устремленного ввысь мегаполиса: миллионы крошечных частных владений теснились одно над другим, освещаемые неоновым светом огромных вертикальных реклам.

- Многих иностранцев этот город ошеломляет, - заметила Чика, разводя руками. - Но понять его легко, Токио обладает своим неповторимым "хаде". Это слово лучше всего перевести как "блеск", хотя оно также означает "красота", "сияние".

Она указала рукой на огни реклам над головой.

- Посмотри, какие цвета вон там и еще там. Мерцающее золото на фоне ослепительно яркой киновари... А вон там колонны из нержавеющей стали сверкают на солнце рядом с богатым желто-оранжевым орнаментом храма. В этом сущность Токио, его "хаде" - буйство форм и красок.

На улице неподалеку от реки Сумида пахло рыбой. Здесь, в закусочной, они поели лапшу "соба" с чешуйчатой "бонито" в рыбно-соевом соусе, запив зеленым чаем.

Во время долгого ночного перелета Вулф спал, но даже во сне он ощущал, будто на спину ему легло что-то тяжелое и зловещее. В огромной летящей птице из стали и алюминия ему спалось тревожно, и сны его перекликались с наихудшими дневными страхами относительно того, что Чика и Сума только внешне враги, а на самом деле они союзники и искусно заманили его в непонятную, смертельно опасную игру.

- Не дай себя обмануть ультрамодерновым внешним видом Японии, - сказала Чика, когда они пробирались сквозь уличные пробки. - У нас во многом все еще феодальное общество. Не совсем в европейском понимании, а в чисто восточном смысле. Как я столетия назад, здесь все еще сохраняются отношения подчинения и долга - "гири".

Закрытая конфиденциальная информация, без которой не будет ни карьеры, ни прибыли, свободно циркулирует внутри тесно замкнутых групп связанных между собой людей, выходцев из одной местности, выпускников одной школы или же скрепленных родственными и брачными отношениями. В этом смысле у нас все еще существуют феодальные повелители и вассалы. Совсем как в конце шестнадцатого века, до того как Иэясу Токугава, став сёгуном и объединив Японию под своим знаменем, покончил, казалось бы, с феодальными князьями "даймио".

Она остановила такси. Автоматически распахнулась задняя дверца, и они сели. Быстро проехать через весь город оказалось не так-то просто, но Чике явно хотелось показать Токио со всем его обилием теснящих друг друга, как кильки в банке, колоритных достопримечательностей.

На гигантском рекламном телеэкране, установленном на небоскребе из стекла и стали, демонстрировались с изумительной четкостью действия врачей в операционной палате. Эти кадры сменились изображением головы прекрасной девушки, улыбающейся, пышущей здоровьем, произносящей что-то по-японски. Ее неслышимые слова тут же оказались напечатанными - сначала японскими иероглифами, а затем по-английски - и запечатлелись на нарисованном, как в мультфильме, воздушном шаре: "ШИЯН КОГАКУ всегда с вами".

Наконец такси остановилось перед великолепным деревянным храмом, едва видным за ведущей к нему высоченной каменной лестницей. Вокруг простирался на удивление густой парк, заросли которого прерывались то тут, то там, по словам Чики, территориями посольств, расположенных по краю района Акасака. Тут же поблизости находился японский парламент - "диэт", так что они оказались в предельной близости к средоточию политической власти страны. Чика расплатилась с шофером, и они вышли из такси.

165